Фото: премьера фильма «Авиатор» в кинотеатре «Октябрь», КИНОТВ
24 ноября в Бетховенском зале Большого театра при полном аншлаге состоялось единственное и потому особенно желанное представление — симфонический спектакль-концерт «Авиатор». Проект, созданный как саундтрек к одноименному фильму, мгновенно перерос в самостоятельное арт-событие.
Премьеру посетили режиссер фильма Егор Михалков-Кончаловский, автор романа «Авиатор» Евгений Водолазкин, актеры, снявшиеся в фильме: Константин Хабенский, Александр Горбатов и Илья Коробко.
Пронзительную музыку от композитора Максима Фадеева на сцене оживили DYP Orchestra под управлением Петра Дранги и монументальный хор имени Свешникова.
Центром же этой художественной вселенной стали Константин Хабенский и Евгений Водолазкин. Они зачитали фрагменты из романа «Авиатор». Это был не просто рассказ — под аккомпанемент оркестра мэтры провели зрителей сквозь страницы романа, позволив каждому буквально прожить историю.
Визуальный ряд для этого события был специально создан режиссером-постановщиком Егором Михалковым-Кончаловским. Я пообщалась с ним и с актером Константином Хабенским, исполнившим одну из главных ролей в фильме.
Идея экранизировать роман Водолазкина, отмеченный множеством литературных премий, пришла к Егору Михалкову-Кончаловскому извне. Он отмечает, что часто проект сам находит создателя.
«Вы знаете, иллюзия, что это происходит таким образом. Очень часто проект находит режиссера, а не наоборот… Мне просто позвонил наш продюсер Сергей Карпович и предложил сценарий. Я прочитал сценарий Юрия Арапова, потом прочитал роман, дал согласие, мы начали работать, сняли фильм», — объясняет режиссер.
Михалков-Кончаловский признает масштаб и сложность романа, что и стало для него главным вызовом.
«Роман интересен, роман серьезен. Он может нравиться или не нравиться, но это большое произведение… Поэтому для меня это был в определенном смысле вызов — снять сложную такую картину».
Роман, построенный на рефлексиях главного героя без четкого сюжета, был сложен для переноса на экран. По словам режиссера, главной задачей была передача глубинных смыслов, а не буквальное следование тексту.
«Вы знаете, мне кажется, что наша задача в первую очередь была передать общие философские смыслы, общую идею, атмосферу, настроение романа».
При этом режиссер отметил, что фильм, возможно, получился более оптимистичным и эмпатичным, чем литературный оригинал.
Отвечая на вопрос о моральных границах, которые не должен переступать ученый, Кончаловский отметил, что этические нормы исторически изменчивы.
«Времена меняются. То, что было кощунственным в 10-м веке, не было таковым в 15-м… Конечно, в 21-м веке мы, в общем-то, все чаще и чаще заступаем на территорию Бога».
Он напомнил о создании атомного оружии, исследовании космоса и некоторых экспериментах в медицине, подчеркнув, что границы устанавливаем и постоянно сдвигаем мы сами.
«Поэтому я не знаю, где эта красная линия, а красные же линии чертим мы сами. Поэтому мы их чертим, а потом отодвигаем, чертим, а потом отодвигаем».
Доктор Гейгер, герой Константина Хабенского, — как раз тот ученый, чьи эксперименты бросают вызов законам природы. Актер уверен: «В моем мире существует та красная черта, но просто человек не знает об этом… до каких пор можно дойти…»
Размышляя о мотивации своего персонажа, Хабенский видит ее в силе мечты, которая несет в себе как удовольствие, так и серьезный выбор.
«Когда у человека есть мечта, он ей одержим и идет к ее реализации, — не у каждого это получается, но если ты уже в двух шагах от реализации мечты, то Господь Бог подбрасывает другое испытание и предлагает выбор: либо ты реализовываешь мечты, но уже теряешь что-то важное и существенное для того, чтобы оставаться человеком, либо ты остаешься человеком и отказываешься от этой реализации».
Центральный сюжетный поворот в фильме — пробуждение человека из прошлого, Иннокентия Платонова, — заставляет задуматься о том, насколько сильно изменился русский человек за столетие. По мнению Хабенского, нас по-прежнему многое объединяет.
«Нас сближает, естественно, русский язык и территория, на которой мы живем. Отличий, я не думаю, что много».
Главное различие актер видит в скорости восприятия информации и ее влиянии на человеческие отношения.
«Может быть, просто скорость восприятия информации. И, я думаю, из-за этой скорости пропало простое изучение или отношение к тем людям, рядом с которыми ты находишься».
Егор Михайлков-Кончаловский, сравнивая Россию начала 20-го века с Россией сегодняшней, уверен: «Я не думаю, что мир сильно изменился с начала века. Все-таки начало XX века это было недавно. Моя бабушка родилась в 1903 году. Меня от Владимира Ильича Ленина отделяют два рукопожатия. Я жал руку моему деду, мой дед жал руку Сталину, а Сталин жал руку Ленину. Два рукопожатия от Ленина. Вообще начало 20-го века было очень продвинутое время. Основные вещи были изобретены. Даже тот же телеграф, в общем, в некотором смысле эквивалент интернету того времени. Уже были железные дороги. Мне кажется, это скорее интенсивность жизни, скорость жизни и, так сказать, изменения в общении людей. Но, опять, не слишком сильно. Достаточно почитать хороших писателей начала века, и ты понимаешь, что все так же актуально».
Рассуждая о том, каким увидел бы мир герой фильма, разбуженный еще через сто лет, Егор Михалков-Кончаловский выделил главную, по его мнению, угрозу.
«Я надеюсь, что научно-технический прогресс немножко притормозится. И я считаю, что огромную опасность несет в себе искусственный интеллект, потому что это очень мощная штука, очень полезная, очень привлекательная, очень понятная, но при этом очень опасная».
По мнению Константина Хабенского, проблема людей будущего может заключаться в потере жизненного смысла: «Мне кажется, через сто лет люди будут счастливыми, но не очень будут понимать в чем их счастье«.
Фильм «Авиатор» уже можно посмотреть в кинотеатрах страны.
