Варвара Филипчук: «Обнажение личного дается с большим трудом»
Варвара Филипчук, режиссер фильма «Переведи меня через Майдан», который получил гран-при XII Международного кинотелефестиваля «Победили вместе» и диплом прессы «За лаконичное метафорическое решение актуальной темы». Варвара — слушательница Высших курсов сценаристов и режиссеров. Мы встретились с ней, чтоб поговорить об учебе, дебютной работе «Переведи меня через Майдан», кино и человеческих отношениях.
И.: Варвара, раньше вы снимались в кино. Почему решили стать режиссером?
В.:У меня нет профессионального актерского образования, но есть небольшое количество фильмов, где я сыграла в эпизодах, маленьких сценах.
На самом деле, я работала в производстве кино и до того, как поступила на курсы. Вообще, мне в жизни очень повезло. Я, когда попала в эту сферу, работала на площадке с украинским режиссером Оксаной Байрак. Она известна как «королева мелодрам», снимает короткие сериалы. Мы работали с ней около 10 лет, она – первый мой учитель, который для меня открыл мир кино, потому что до этого, конечно, я никак не была с ним связана. Это событие стало основополагающим в моей дальнейшей жизни. А потом мне повезло во второй раз – в качестве второго режиссера меня пригласили в картину «Битва за Севастополь». Когда съемки близились к концу, я стала думать, что же делать дальше. Знаете, после большой работы в кино возникло такое ощущение, что ты достиг потолка на своем месте, и захотелось чего-то большего. Тогда и поняла, что было б здорово, если б я смогла поучиться, чтобы поверить в себя, в свои силы. Режиссер Сергей Мокрицкий, с которым я работала над «Битвой за Севастополь», меня поддержал.
И в третий раз мне повезло, что меня к себе в мастерскую взял В. И. Хотиненко.
И.: Расскажите о мастерах на ВКСР, особенностях обучения.
В.: Два раза в неделю мастера нас собирают в мастерской, все проходит в свободной атмосфере, очень дружелюбной. Очень страшно первую работу свою приносить, показывать ее мастерам, ребятам. Но они так делают замечания, что тебя это, во-первых, окрыляет, во-вторых, ты понимаешь, как надо сделать, чтоб было хорошо, и где ты ошибся. И никаким образом не «подрезают крылья». Они словно садовники, скульпторы.
Есть мастерская, где мы непосредственно получаем задания, общаемся с преподавателями, смотрим, разбираем работы уже выпустившихся ребят, которые сделали диплом и показывают его мастерам перед дозащитой. Мне кажется, это очень важный момент. Вот когда, например, год назад мы смотрели работы кого-то из студентов, кто принес свой короткий метр для того, чтобы посоветоваться с мастерами, абсолютно все смотрели и думали: «Боже мой, если я смогу так через год, то это просто фантастика». Понятно, к чему стремиться.
У нас есть отдельная мастерская, в которой мы занимаемся драматургией c П. К. Финном. Мы для него пишем, он с нами возится, вычитывает, мы поправляем, приносим снова. Он никогда не бросает; если в произведении есть потенциал, он не оставит тебя в покое, пока ты не доведешь работу до конца. Когда она закончена, когда это похоже на киносценарий, тогда обязательно показывается остальным мастерам – В. И. Хотиненко и В. А. Фенченко. И если все трое одобряют, тогда можно снимать.
Помимо самих мастерских есть огромное количество мастер-классов, лекций, уроков, заданий. Иногда бывает так, что в нескольких мастерских задания перекликаются между собой, но это не мешает. Наоборот, иногда из небольшой работы может родиться что-то большее. Бывает так, что ты приносишь задание, а все смотрят и понимают, что получилось маленькое кино. Это чудо, которое рождается у тебя на глазах.
Общение с мастерами – это больше чем преподавание, больше, чем предмет. Ничто не может заменить это – ни записи лекций, мастер-классов, ни статьи. Они будто с воздухом что-то тебе передают. Какое-то волшебство происходит.
И.: Почему для своей работы Вы выбрали именно жанр документального кино? Как работается в этом жанре?
В.: Все просто. Когда мы, ровно год назад, летом, разъезжались на каникулы, мы получили задание: снять «Как я провел это лето»и наблюдение. Нет никаких границ, никаких рамок, снимайте, что хотите.
Сначала я поехала в Одессу и снимала все, что я видела: всех людей, с которыми сталкивалась, приятелей, у которых жила. Я познакомилась с какими-то актрисами, музыкантами, певцами, танцорами. И все это снимала. Было много материала, и я не знала, что с этим делать. Мне было интересно и мне хотелось все запечатлеть. Думала, что разберусь потом, что с этим делать. После Одессы я приехала в Киев, и там стало понятно, что нужно осмысленно как-то снимать. Надо думать, для чего ты это делаешь. Каждый день, выходя из дому, я брала с собой камеру, звук – каждую минуту я была готова ко всему.
Документальное кино очень живо. Несмотря на то, что мы хотим обезопасить себя, жизнь находит какие-то пути и врывается без стука. События, которые проверяют нас все время на человечность, происходят ежедневно. Какой-то новый градус, новое ощущение жизни. Его очень сложно перевести на язык слов. Есть ощущение по тому, что я вижу в жизни и в документальном кино, что люди страдают, но это страдание уходит в какие-то глубины, потому что мы все время страхуемся, все время закрываемся.
Но документальное кино – это такая вещь, в которую если влюбился, то уже не можешь разлюбить. Это ощущение жизни.
Когда я снимала кадр, как девочки идут через арку, я знала, что это финальный кадр. Это такая живая ткань жизни. Как только ты берешь в руки камеру и начинаешь снимать, происходяткакие-то события, начинают складываться, обостряться ситуации. Эта драматургия в жизни – суть кино. Невозможно не снимать документальные фильмы, если ты ощутил это удовольствие, этоткайф от работы. Это трудный хлеб. Как в лесу заблудиться – надо очень точно все найти, выстроить, иначе будет тяжело смотреть.
И.: Ваш фильм «Переведи меня через «Майдан» получил гран-при XII Международного кинотелефестиваля «Победили вместе». Почему Вы решили снимать именно об этом?
В.:Абсолютно по счастливой случайности я познакомилась на Андреевском спуске с женщиной, которая стала одной из героинь. Мы очень долго с ней поговорили обо всем на свете: о жизни, о стране, о семье, о детях. Просто стоя на улице, мы с ней проговорили часа четыре. И я поняла в этот момент, что она – абсолютная героиня. Ее и нужно снимать. И стала договариваться с о съемках. Она согласилась и говорит: «У меня есть близкая подруга, которая придерживается совершенно противоположных взглядов. Мы дружим уже 35 лет, но как только дело доходит до политики, разругиваемся». На следующий день мы встретились, я их снимала. Потом, через день я снимала отдельно Люду, потом Лену. В тот момент, когда я это делала, мне безумно нравилось, безумно нравились герои. Конечно, я в какой-то степени моделировала нашу встречу.
И.: У вас был какой-то план в голове?
В.:Вы знаете, нет. Мне просто хотелось проявить их позицию, максимально выявить то, что они думают о происходящем в стране, что они чувствуют. Лена вообще не хотела говорить о себе; она жила в тени отца, известного поэта. Все шло косвенно через него. Наверное, я могла бы направить это в другую сторону, но мне было страшно ломать взаимопонимание, которое между нами возникло. Она слепая, инвалид, но я не думаю, что она жаждет, чтоб я ее снимала. Более того, она это никогда не увидит. Это очень важно, когда так близко впускают в жизнь абсолютно чужие люди. Очень ответственно, трепетно, волнительно. И потом, ты несешь ответственность перед этими людьми за то, в каком свете ты их показываешь миру.
И.: Почему вы назвали фильм «Переведи меня через Майдан»?
В.: Это очень просто, но почему-то никто не догадывается. У Татьяны и Сергея Никитиных есть песня, которая называется «Переведи меня через Майдан». И это – первая ее строчка. И в песне имеется в виду не площадь Независимости, а говорится о том, как сохранить человеческие отношения и дружбу в сложные моменты, когда все расшатывается, когда связи рвутся. Такое у меня личное ощущение. Дай Бог нам пройти эти испытания и сохранить дружбу, любовь, взаимопонимание.
И.:То есть, побеждают человеческие отношения, а не политические разногласия?
В.: Конечно. Я против политики в своем фильме, я закладывала человеческие отношения. Недаром я достаточно подробно рассказала историю Людиной семьи. Ее разрыв с мужем – это трагедия для ее семьи, для подобных семей (Героиня фильма развелась с мужем из-за политических разногласий – прим. А.Н.). Когда фильм был готов, я приехала в гости к Люде. Пришел муж. Мы втроем, в гробовой тишине смотрели этот фильм. Я отчасти, наверное, могла понять, что чувствуют эти люди, как для них это волнительно. Я сама переживала, как все это закончится. Когда он ушел, Люда переживала. Ачерез несколько днейя позвонила и узнала, что они вместе. Я была счастлива и тогда подумала: «Если этот фильм нужен был только для того, чтоб эти люди помирились, то этого более чем достаточно». Удивительным образом, кино помогает завязаться теплым человеческим отношениям, и наоборот.
И.: Какие у Вас планы на будущее?
В.: Я планирую снять первую игровую короткометражную работу (и все для этого делаю). Сейчас занимаюсь режиссерской разработкой. Одновременно еще хочется снять документальное кино, потому что у меня есть герои, есть заготовки, которые сделала в прошлом году. Материал хороший и можно с ним работать дальше.
Мне очень интересно, есть мысли и чувства в отношении нового фильма. Но он тесно связан со мной, а личные фильмы очень трудно делаются. Обнажение личного дается с большим трудом.
А также я пишу сейчас короткий метр. Я нашла себе соавтора, он – детский писатель и поэт, и никогда не писал киносценарии. Я предложила ему написать детский короткий метр, а теперь думаю: «А почему короткий?» и хочу замахнуться на полный. Мне кажется, уже, наверное, пора.
Подготовила Анна Небольсина
Также интервью вышло в газете «СК-новости» № 345
