Дмитрий Квашнин: Успех регионального дока – это комбинация аутентичного сеттинга и универсальной истории

Документальный фильм «Улицы Олимпийского резерва» Дмитрия Квашнина о непростом пути популяризации и продвижения в России таких видов уличного спорта, как BMX, паркур и скейтбординг, показали в рамках конкурсной программы «Док индустрии» на Beat Film Festival, который проходил 6-16 июня в Москве. Напомним, что фильм снят в 2022 году при содействии Фонда поддержки регионального кинематографа Союза кинематографистов России (ФПРК).

Мы побеседовали с режиссером картины Дмитрием Квашниным, который рассказал редакции MovieStart, каким образом док помогает решать реальные проблемы, что необходимо, чтобы кино в регионах развивалось, как документалисту из региона заявить о себе и о чем важно помнить при съемках этно-дока и док-сериалов.

Интервью подготовлено в рамках спецпроекта «Русский док: история и современность», реализуемого при поддержке АНО «Институт развития интернета».

— Дмитрий, расскажите, как появилась идея снять фильм об уличных экстремальных видах спорта? Вам лично это направление знакомо?

— Да, я и Максим Струков, наш оператор, давно в экстремальном спорте. Он долгое время занимался BMX, я большую часть жизни занимаюсь паркуром, в общей сложности посвятил этому больше 15 лет. Мы сами изнутри знакомы с этой темой. Знаем, какие сложности раньше были с восприятием со стороны общественности этих видов спорта, какой путь эти направления преодолели, чтобы вырасти, чтобы и стать общественно одобряемыми, и получить какой-то более официальный статус. И мы очень хотели об этом рассказать, потому что спорт сильно поменялся, сейчас он выглядит очень красиво, он отвоевал свой сегмент в массовой культуре. Мы посчитали важным этим поделиться, благо, каждый из нас хорошо разбирался в отдельных направлениях. И мы наши внутренние знания перенесли на проект, нашли героев, с которыми были знакомы.

— По каким критериям вы выбирали героев для своего фильма?

— Нам в первую очередь было важно, чтобы герои были, скажем так, «амбассадорами» своего направления. И, конечно же, чтобы они обладали наградами, достижениями. Это были важнейшие критерии. Например, Егор Кальдиков – скейтер, неоднократный чемпион и российских, и мировых соревнований, является кумиром поколения, кумиром молодёжи, которая увлекается скейтбордингом. Эрик Рязаев – непосредственно участник первых Олимпийских игр, в которые BMX был включен как вид спорта. На Олимпиаде он показал хороший результат. У него также большая аудитория. Андрей Алайцев, трейсер, лидер паркур-направления в России, победитель множества соревнований. При этом он еще и организатор именно паркур-движения в России, у него есть своя школа паркура. Андрей Алайцев – сооснователь Российской федерации паркура и первый из трех судей в России, которые получили сертификат от Международной федерации гимнастики в Париже. То есть это люди, которые отвоевали, так скажем, свое право называться лидерами индустрии. И мы именно через них хотели рассказать об этих экстремальных видах спорта.  

— Композиция фильма сложная, есть несколько сюжетных линий. Трудно было выстроить материал в единую историю?

— Это было безумно сложно. Тут можно не лукавить. Очень много материала нужно было уместить в короткий метр. Но мы понимали основные пойнты, о которых хотим рассказать. В первую очередь, это становление спорта, которое было бы освещено как раз через рассказ самих ребят. Второй важный пойнт – это судьба самих ребят в этом направлении, и третий – восприятие официальными структурами и общественностью этих видов спорта. Поэтому у нас есть второстепенные персонажи – представители различных официальных структур: представители федераций, тренеры и т. д. Исходя из этих вводных, мы наращивали материал. Плюсом была большая подготовка. Мы неоднократно созванивались с нашими героями, обсуждали истории, заранее выстраивали структуру и понимали, что именно мы хотим подсветить. Ну и на монтаже, как это часто бывает с документальным кино, мы пересобрали историю еще раз, уже имея на руках реальный материал. Сам монтаж занял месяца два, потому что изначально было отснято большое количество материала.

— Такой фильм – это затратный проект. Кто вам оказывал финансовую помощь?

— Фонд поддержки регионального кинематографа Союза кинематографистов РФ (ФПРК). Как только они объявили о конкурсе документального кино «Россия – взгляд в будущее», мы сразу же подали нашу историю, которая давно лежала и ждала своего часа. Мы поняли, что это наш шанс рассказать о теме, которая нас беспокоит. Отправили заявку, и нас поддержали, за что большое спасибо фонду. 

— Как вы считаете, способен ли док на какую-нибудь проблемную тему помочь в решении этой проблемы или хотя бы изменить отношении зрителя к некоторым вопросам?

— Я глубоко убежден, что это именно так и работает. Например, если взять фильм «Улицы Олимпийского резерва», он уже повлиял на становление этих видов спорта. В первую очередь на паркур, который был в наиболее уязвимом положении на момент производства фильма, тогда еще не была зарегистрирована федерация, и в этом смысле мы показали разные этапы, на которых находились виды спорта на момент съемок. Конкретно в случае с паркуром произошло две вещи: первая – паркур признали официальным видом спорта в России, зарегистрировали Российскую федерацию паркура вскоре после создания фильма. Может быть, не напрямую, но косвенно фильм на это тоже повлиял. Он транслировался на мероприятиях, которые были к этому приурочены, я непосредственно принимал в этом участие. И второй момент, возможно, даже более масштабный, – этот фильм посмотрели чиновники из Саратовской области. Им очень понравилась картина, после чего они попросили ее в качестве, скажем так, своего «знамени». Они хотят развивать экстремальные виды спорта в своем регионе, формировать комьюнити, проводить соревнования и т. д. И осенью 2023 года мне позвонили представители региона и попросили разрешения использовать название фильма в их деятельности. И сейчас под названием «Улицы олимпийского резерва», фактически под знаменем фильма, уже проведены несколько больших фестивалей экстремальных видов спорта в Саратове, а также обсуждается инициатива построить большой экстремальный парк, который тоже будет называться «Улицы Олимпийского резерва». И меня подключают время от времени к различным ивентам, запрашивают фильм на показы на мероприятиях и форумах, так что в этом случае фильм оказал самое прямое влияние на индустрию. Организаторы, родоначальники этого движения в Саратове вдохновились именно фильмом, его культурой, его названием.

— Этот фильм не первый ваш проект в документалистике. Расскажите, как вы пришли в профессию?

— Если смотреть чуть-чуть дальше, то здесь тоже ноги растут из увлечения паркуром, которое в свое время привело меня к съемке. У нас было принято снимать свои трюки, показывать их миру, выкладывать в сеть. И при этом не просто снимать абы как, а делать это как-то по-особенному. И какие-то первые зачатки были заложены именно там. Мой коллега, оператор Максим Струков, как раз вырос из BMX. Он тоже начинал съемку именно там. И с тех пор камера, съемки нашу жизнь не покидали.

Если говорить именно про приход в саму документалистику, это в какой-то степени была случайная история. Мы долгое время, находясь в Омске, занимались рекламным видеопроизводством. Для этого мы с Сергеем Клейном основали продакшен-компанию Sputnik Films. Снимали много телевизионных реклам и все, что было связано именно с коммерческим видеопроизводством. Но в какой-то момент нам стало очень тесно в рамках узкой, четко регламентированной коммерции. И мы начали думать, что еще можем сделать более независимого, более творческого. Ответом на это стало документальное кино. И мы получили первый грант от Союза кинематографистов РФ на док «Там, где наш дом». Это случилось на Сибирском питчинге дебютантов, который положил начало карьере документалистов – моей и моего друга режиссера Владимира Тарасова.

— Почему вы выбрали именно док?

— Очень нравится рассказывать истории реальных людей, которые вдохновляют, либо реальных событий. Этот вид кино в первую очередь про честность. Также он бюджетнее, чем игровое кино, и, находясь в Сибири, планировать и реализовывать подобные проекты гораздо проще. Однажды я и мои коллеги, вероятно, придем и к игровому кино.

— Вы снимали доки в разных жанрах: фильм-портрет («Там, где наш дом»), роуд-муви («Нескорый поезд»), теперь спортивный док – какой жанр вам ближе, или вы считаете, что документалисты должны уметь снимать во всех жанрах?

— Я скорее считаю именно так. Документалистика как раз и хороша тем, что ты можешь использовать любой инструментарий, любой жанр, чтобы рассказать ту или иную историю. Даже внутри документалистики я бы не стал выделять отдельные поджанры, потому что для меня это все зачастую об одном – об историях отдельных людей, событий, а в какой именно форме и каким инструментом об этом рассказать, это уже дело второе. И, наверное, именно это мне и нравится. Если посмотреть на мою фильмографию, то можно увидеть кое-что общее – это всегда истории сильных людей и их судеб.

— А какой еще док вам бы хотелось снять?

— Исторический док-расследование о любом событии, случившемся в истории. Я не говорю о каком-то глобальном событии, достаточно просто исследовать какой-то факт, феномен из прошлого, о котором можно было бы интересно рассказать, изучив его с разных сторон.

— Когда вы создали Sputnik Films, с какими трудностями столкнулись при ведении собственного бизнеса? Что пошло не так, как вы задумывали?

— Я буду говорить в разрезе нашего региона, потому что опыт создания своих компаний в других регионах отличается. Было две стороны медали: положительная и отрицательная. Положительная заключается в том, что это самый прямой и законный способ монетизировать свое творчество, свое ремесло, свое умение. Для нас это было не просто зарабатывание денег, а также помощь брендам, желающим заявить о себе. Это такой win-win, где мы реализуем себя и помогаем тем самым компаниям, бизнесам, брендам. Еще один плюс – это опыт, который ты по-другому не получишь, кроме как на практике. Об этом нельзя прочитать в учебниках или пойти обучиться, потому что только в результате практики формируется такой костяк знаний. Можно пойти отучиться отдельно на кинематографиста, можно отучиться на управленца или даже на предпринимателя (сейчас в некоторых вузах начитают учить и этому). Но построить именно бизнес на творчестве – это такая задача со звездочкой, и мы сами этому долго и упорно учимся.

Из минусов – в нашем регионе кино- и видеоиндустрия очень слабо развита. И, к сожалению, это продолжается до сих пор. Благо, есть положительные тенденции, но если сравнивать с другими регионами, мы пока отстаем из-за разных факторов. Если про бизнес говорить, то здесь мало компаний, которые готовы таким образом вкладываться в свое продвижение. Рынок очень ограничен, у него маленькая ёмкость. И мы очень быстро этой предельной ёмкости достигли. Буквально за два-три года существования продакшена мы переработали со всеми лидерами рынка и попали в ситуацию, когда им не нужны новые ролики, потому что старые хорошо работают, а новым компаниям они не по карману. И в этом смысле мы попали в такую производственную яму.

Я знаю, что сейчас мои коллеги, которые продолжают заниматься этим именно в Омске, сталкиваются ровно с тем же самым, в то время как в соседних регионах такой тенденции нет.

— Если сравнивать возможности в сфере кинопроизводства, насколько регионы отстают от Москвы, расскажите на примере Сибири. Чего не хватает в регионе, чтобы делать хорошее кино?

— Я думаю, что помимо инициативы самих кинематографистов должна быть сильная поддержка со стороны административного сектора, со стороны властей, государства, без которой создание кино в регионах не представляется возможным. Либо участие каких-либо еще компаний, которые готовы вложить ресурсы, проинвестировать создание какой-то производственной базы, чтобы тот же условный Омск смог оказать продакшен-сервис компаниям, заинтересовавшимся производством кино здесь. А со стороны государства, я уверен, очень помогает опыт с рибейтами, которые сейчас начинают вводиться по регионам. Я знаю, что Красноярский край ввёл, Калининград, Хакасия вводит и др. Это очевидно помогает привлекать кинематографистов и продакшен-компании. При этом в случае с Омском есть еще одна особенность, которую как раз нужно компенсировать, на мой взгляд, именно техническими предложениями, сильной производственной базой. У нас очень простой ландшафт, мы не отличаемся какими-то природными особенностями, как Красноярск, или богатой архитектурой, как Калининград. И в этом смысле лучшее, что мы можем предложить, это производственную базу, которую тоже нужно на какие-то средства сформировать.

— Как обстоят дела с кадрами в регионах?

— Опять же я уверен, что это вопрос финансирования. Я знаю, что коллеги из Красноярского края часто привозят людей на различные программы, обучают их. И те, возвращаясь в регион, продолжают двигать кинематограф на местах. То есть одно вытекает из другого. На мой взгляд, изначальный импульс должен быть со стороны финансовых вложений, которые потом бы окупились как раз за счет того, что можно организовать обучение, хоть дистанционное, хоть привозя специалистов на места, сформировать производственную базу и т. д.

— Ценность регионального или даже этнического дока заключается в том, что он отражает местный колорит, традиции. Но как соблюсти необходимый баланс, не позволить региональному доку слишком углубиться в специфику своего региона и перестать быть понятным широкому зрителю?

— Мне кажется, что как раз этот баланс сам и нашелся. То, что вижу я, это интерес массового зрителя к экзотике, а то, что могут дать регионы, особенно с яркой национальной культурой, фольклором, это как раз то, что хочет видеть зритель сейчас. И речь не только о российских регионах, а в целом – о тенденциях в отрасли. Если брать мировой опыт, то, что раньше оставалось за кадром и было не особо интересно массам, это малые народности, страны третьего мира, истории о них сейчас выходят на первый план. Здесь находятся новые сюжеты, необычные экзотические мотивы. Здесь как раз кинематограф отвечает на запрос масс. Если бы еще лет 10 назад снимались такие фильмы, они были бы менее интересны. Когда была заря якутского кинематографа (они же не с первого фильма настолько широко стали известны, например, в России), он тоже был недооценен. А за последние лет 10-15 интерес зрителя к ним стал гораздо больше. И индустрия на него теперь отвечает.

Если брать любой док, мы освещаем быт людей, который будет понятен широкому зрителю. Взять игровое кино, которое сейчас всплывает в памяти, как, например, фильм «Китобой» Филиппа Юрьева. Это сюжет про чукотских парней, но в картине очень понятная мотивация героев и очень понятная история, драматургия. То есть сеттинг экзотический, а сюжет все равно понятный каждому. Я согласен, что чересчур заигрываться именно с какими-то этническими мотивами ради исключительно экзотики не нужно. 

— У вас есть большой опыт участия в кинофестивалях. Насколько важно фестивальное движение для продвижения регионального кинематографа?

— Очень важно участвовать, потому что, мне кажется, это первый способ, если порой не единственный, громко заявить о себе. Важно приехать на фестиваль или даже поучаствовать онлайн, поставить эту «галочку»: «Я из Омска» или «Я из Красноярска»… Это способ заявить о себе и о регионе. И мы из раза в раз это делаем. Мы заявили о себе с фильмом «Улицы Олимпийского резерва» сначала на Beat Film Festival, сейчас едем на Unknown Film Festival в Екатеринбург, потом на Горький fest в Нижний Новгород. Порой именно из-за того, что кинематографисты приезжают из регионов, их принимают теплее. Не делают им скидки: «Они из региона, давайте не будем строго их судить», а наоборот, видно, что уровень всероссийский, и круто, что этого уровня удалось добиться не в Москве, где изначально больше возможностей, а в регионе.

— А сами региональные кинематографисты могут делать себе поблажки или все же должны стремиться максимально повышать планку?

— У нас в Омске есть такая фраза: «Для Омска пойдет» – это то, что я совсем не разделяю. Почему люди оправдывают свой уровень тем, что они находятся в другом месте? Понятно, что сложнее, но это не оправдание для того, чтобы делать хуже и не стремиться к лучшему. На мой взгляд, нужно адекватно оценивать свои силы, ресурсы и свой уровень, но при этом не делать поблажек из-за этого, говоря: «Я сделал кино как на Оскар, но из-за того, что у меня не было денег, Оскар не получился…»

— Что вы думаете о док-сериалах, которые сейчас набирают популярность?

— Здесь есть одно «но». Сериалы хороши, когда действительно есть о чем рассказывать. Есть истории, которые, на мой взгляд, можно было бы рассказать в более короткой форме или сделать полнометражный фильм, но не сериал. А есть и много примеров классных документальных сериалов, которые действительно хочется смотреть, и я с удовольствием посмотрел бы второй и третий сезоны. Например, из недавнего, с удовольствием посмотрел «Русские хакеры: Начало» Андрея Лошака – замечательный сериал от «Кинопоиска», и «Серьезные игры» Максима Томаша, Петра Барабаки иВиктора Горбачева во VK – док про разработки видеоигр в России, начиная с 1990-х до наших дней. Очень интересно рассказано. И среди мировых сериальных историй тоже очень много хороших.

— Вы сами не хотите снять док-сериал?

— У нас есть написанный проект, который мы хотим адаптировать к формату док-сериала. Мы сейчас находимся в поиске ресурсов, ведем переговоры с компаниями, пытаемся выходить на платформы. И ждем в том числе грантов и питчингов для того, чтобы эту идею презентовать. Она отличается от «Улиц Олимпийского резерва», имеет другое название, но в основе так же лежат истории различных экстремальных видов спорта, в чем-то эти истории посмелее. Одна серия будет посвящена одному герою и одному виду спорта. Хотим эту трибуну в виде одной серии на каждый спорт предоставить. Надеемся, что наша идея реализуется.

 

Беседовала Анастасия Сотникова