Алена Шумакова: «Китайский зритель видит себя в авторском российском кинематографе»
В газете Союза кинематографистов России «СК-Новости» (№373) вышло интервью журналиста Виты Рамм с куратором программы из Восточной Европы «Двухнедельник режиссеров» Каннского кинофестиваля Аленой Шумаковой. Предлагаем публикацию интервью для наших читателей.
С киноведом Аленой Шумаковой, давно живущей в Италии и много сделавшей для продвижения отечественного кино в мире, мы побеседовали о призе зрительских симпатий российскому фильму Натальи Меркуловой и Алексея Чупова «Человек, который удивил всех» на новом кинофестивале в китайском городе Пинъяо и обсудили нюансы отбора фильмов для программ Каннского кинофестиваля.
— Опровергают ли итоги последнего кинофестиваля в Пинъяо мнение, что китайского зрителя интересуют только блокбастеры?
— У китайского зрителя есть огромная жажда авторского кино. К тому же в стране очень четко контролируются все торренты и прочее, связанное с Интернетом.
— В Китае уже победили пиратство?
— Не на 100%, конечно, но в стране ведется очень строгий контроль над демонстрацией фильмов. И в кинотеатрах, и в Интернете. В Китае посмотреть фильм в Интернете гораздо сложнее, нежели, например, в России. Поэтому жажда авторского кинематографа у них гораздо сильнее, чем мы привыкли думать.
— Как же на фестивале происходит подсчет зрительских голосов?
— Как все в Китае ‒ телефонами: после каждого просмотра зрители отправляли свои оценки на какой-то отдельный сервер. Потому предугадать результат, контролировать или повлиять на ход голосования мы не могли. Все происходило вне проводной системы. Так как приз вручается в самом конце фестиваля, мы до последнего не знали, кому он будет присужден. Никаких бумажек! Это еще раз подтверждает, что фильм «Человек, который удивил всех» честно заработал свою награду ‒ приз зрительских симпатий. На самом деле приз называется People Сhoice Awаrd. То есть это выбор публики, что еще больше подчеркивает значимость победы.
— Вы бываете на многих фестивалях. Подобное телефонное голосование – уже система или все еще редкость?
— В Европе я с этим ни разу не сталкивалась. Например, есть международный кинофестиваль в Риме. В нем, как известно, жюри нет уже лет пять. Победителя фестиваля выбирают зрители. Как это происходит, никому не понятно. Что за бумажки, где их брать, куда сдавать? Кто считает? Так возникают лишние вопросы.
— Какие пути вас привели в Китай? Чем вам интересен фестиваль в Пиъяо?
— Китай возник в моей жизни очень логично. Я давно сотрудничаю с легендарным Марко Мюллером. На протяжении восьми лет, с 2003 по 2011 год, он возглавлял Венецианский кинофестиваль, а до этого, с 1991 по 2000 год, руководил международным кинофестивалем в Локарно, до него ‒ в Роттердаме. Словом, нет в европейском фестивальном движении более компетентного профессионала. Марко Мюллер своевременно оценил реальные фестивальные возможности Европы и решил создать свой фестиваль в Азии. Сначала был Пекин. Но мы довольно быстро поняли, что громоздкий фестиваль не выполняет настоящие фестивальные задачи. Затем он попытался создать независимый фестиваль в Макао, но отрыв от «основного» континентального Китая (включая другой язык, кантонский китайский) был слишком велик. И тогда Марко договорился со своим другом, можно даже сказать, протеже, режиссером Цзя Чжанкэ, которого он открыл в свое время еще в Локарно, потом поддержал в Венеции, и который многим ему обязан. Цзя Чжанкэ – успешный фестивальный режиссер, популярный во всем мире. С другой же стороны, он – член партии и активно участвует в политической жизни Китая. Поэтому объединение двух профессионалов было столь продуктивным. В прошлом году мы провели фестиваль, который, на всякий пожарный, назвали «нулевой» (смеется). А уже в этом году прошел «Пинъяо №1» с интересной концепцией. Это фестиваль-бутик для народа, как гласит наш лозунг. Плюс уникальность города – достояния ЮНЕСКО; уникальность фестивального кластера посреди старинного городка делают наш фестиваль и вправду чем-то особенным. Зарубежных гостей со всего мира – дистрибьюторов, прокатчиков, продюсеров – мы позвали на китайское кино. А китайцам мы, в свою очередь, показали лучшие фильмы, которые есть в Европе и которым из-за квот весьма сложно попасть в местный прокат. Именно потому Марко принял мудрое решение – взять в конкурс фильмы, которые уже были на больших фестивалях. То есть идея фестивальной мировой премьеры в данный момент уступила идее широкого показа китайскому зрителю мирового кино.
— Как оказалось, и российского кино тоже. Вы в Китае не только занялись организацией международного фестиваля, но и стали пропагандистом российского кино?
— Да, пропагандистом (смеется). Думаю, что в Африку меня закинь, я и там была бы кинопропагандистом! У нас все фестивальные залы были заполнены. Кинозрители реально очень интересовались именно артхаусными фильмами. Особенно из Восточной Европы, ведь это то кино, которое им менее всего известно. И потому наш фестиваль точно отвечал запросам китайских зрителей. Мы с Марко Мюллером этот народный запрос поняли еще во время организации кинофестиваля в Пекине. Напомню: в 2015 году мы показали там фильм Сергея Мокрицкого «Битва за Севастополь» и фильм ученика Алексея Германа Рамиля Салахутдинова «Белая белая ночь». Приз за лучшую женскую роль получила исполнительница главной роли в «Битве…» Юлия Пересильд, а за лучшую мужскую получил Артем Цыпин из питерского фильма. И то, что приз зрительских симпатий достался российской картине, меня нисколько не удивляет. У меня нет сомнений, что китайский зритель видит себя в авторском российском кинематографе.
— Что же может объединять столь разные культуры?
— Наверное, наши страны близки по политическо-социологическим причинам. Очевидно, у нас одна и та же школа, одни и те же проблемы. Мы потому и назвали ретроспективу советского кино «Молодая гвардия». Ведь каждый китаец помнит книгу Фадеева, они ее изучают в школе. Потому они очень ценят фильмы из всего бывшего СССР, легко считывают все культурные коды.
— Какие фильмы были включены в ретроспективу?
— Китайскому зрителю мы с огромным успехом показали дебютные советские картины 60-70-х годов. Представляли ретроспективу глава Госфильмофонда России Вячеслав Тельнов с арт-директором фестиваля Марко Мюллером. Зрители увидели фильмы «Застава Ильича» Марлена Хуциева, «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен» Элема Климова, «Зной» Ларисы Шепитько, «Живет такой парень» Василия Шукшина, «Первый учитель» Андрея Кончаловского, «В огне брода нет» Глеба Панфилова, «Тридцать три» Георгия Данелии, «Свой среди чужих, чужой среди своих» Никиты Михалкова, «Долгая счастливая жизнь» Геннадия Шпаликова и «Ошибки юности» Бориса Фрумина. Андрей Кончаловский прислал видеообращение на английском языке. Его мы целыми днями крутили прямо на улице. Китайцы на фоне этого видео с удовольствием фотографировались, как и у афиш старых советских фильмов. Еще в книжном магазине фестиваля все могли приобрести переведенную на китайский язык книгу Андрея Тарковского «Запечатленное время». Так, в Пинъяо мы прекрасно отметили 70-летие Госфильмофонда и провели обширную тематическую ретроспективу; это сейчас мало практикуется на фестивалях, в основном, ретроспективы-персоналии. Но как оказалось, тематическая ретроспектива дает уникальную картину кинопроцесса.
— Вы постоянный зритель «Кинотавра». На что надеется кинофестиваль?
— Думаю, что «Кинотавр» от меня или от коллег-отборщиков не ждет немедленной конкретики; это скорее вопрос, касающийся всей работы в течение целого года. Фестиваль понимает, насколько важно показывать отборщикам новое российское кино в большом объеме. Например, Жоэль Шапрон – тоже постоянный гость «Кинотавра», хотя он проходит после Каннского фестиваля. Или Бернард Карл, отборщик Мюнхенского фестиваля, хотя его фестиваль проходит в конце июня – начале июля, когда уже поздно что-то добирать для программы. «Кинотавр», на мой взгляд, – лучшая и уникальная по весу площадка для встреч с дистрибьюторами, продюсерами, режиссерами, которые еще только запускаются или уже на стадии завершения. Просто фестиваль в Сочи – единственное в стране место, где мы составляем себе полную картину происходящих в российском кино процессов, тенденций. Понятно, чего ждать на следующий год, поэтому я бы сказала, что «Кинотавр»-2018 для меня работает, как «Кинотавр» 2019-го. Я понимаю, в какую сторону я буду двигаться, и это очень важно для создания общей картины российского кино, его ориентации и стратегии. И обратная связь: режиссеры и продюсеры знакомятся с отборщиками напрямую, лично. На «Кинотавре» формируется профессиональная структура фестивальной работы с фильмами, и это касается всей индустрии российского кино, а не только участников конкурса.
— В этом году, в рамках МКФ в Каннах, вы начали курировать отбор фильмов Восточной Европы для программ «Особый взгляд» и «Двухнедельник режиссеров». Как происходит отбор?
— Для «Особого взгляда» фильмы отбирает и Жоэль Шапрон.
— Как же вы будете делить фильмы?
— Надо сказать, что с Жоэлем Шапроном нас связывает дружба и большое взаимоуважение. Мы много раз с ним советовались по разным фильмам. Наша работа основана на абсолютном доверии. Мы, как всегда, постараемся обязательно показать что-то интересное. В этом году «Двухнедельник…» будет довольно сложным. Новый молодой директор – не француз, хотя он давно живет во Франции. Вся команда отборщиков, в отличие от предыдущих многих лет существования этой программы, – не французская, интернациональная. Отборщики живут в Аргентине, Индии, Японии, Филиппинах, поэтому не все мы сможем собраться вместе в Париже отсматривать кино. Много женщин в этой команде, и, думаю, споры будут идти очень жестокие. Мы должны как-то отшлифовать систему работы.
— Судя по тому, что вы рассказали, «Двухнедельник режиссеров» может стать даже интереснее и важнее, чем «Особый взгляд»…
— Думаю, пока наш директор таких амбициозных задач себе не ставит. Он, в отличие от предыдущего директора «Двухнедельника…», уже правильно построил отношения с основной дирекцией фестиваля. Так что, скорее, мы будем параллельно существовать, взаимодополняя друг друга. Не думаю, что мы выйдем в позицию конкуренции с другими программами фестиваля.
— Как фильмы приходят к вам? Продюсеры обращаются, вы приезжаете в Россию, вас угощают чаем-кофе, прося взять их фильм? Или вы, зная то, что происходит в киноотрасли России, сами приглашаете продюсеров на чайкофе и просите фильмы?
— Обычно последнее. Я внимательно слежу за всеми проектами еще на уровне их эмбрионального состояния, например, когда идут питчинги в Министерстве культуры РФ, в Фонде Кино, и отмечаю себе какие-то интересные заявки. Поскольку я уже давно в этой среде, мне помогает четкая система представления о том, что и как устроено. И, конечно, мои знакомства, мое ясное представление о том, кто что делает в конкретный момент. Кино – дорогостоящий процесс, и не всегда знаешь, когда оно будет закончено…
— Соответствуют ли международному уровню наши кинематографисты? Их маркетинговые стратегии, рекламные кампании, буклеты, фотографии, ответы на пресс-конференциях?
— Да, прогресс очень заметен. Например, замечательный фильм «Человек, который удивил всех», мне кажется, очень профессионально представлен в международном контексте. Продуманные слоганы, красивые рекламные материалы и правильно организованная подача. Изначально найденные международные дистрибьюторы важны.
— А что не хватает нашим фильмам для успешного международного продвижения?
— Скорее, это вопрос современной экономической ситуации. Не хватает интереса к нашему кино, как не хватает интереса и к кино японскому или финскому. Не обязательно все завязано на России. Например, экономическая ситуация в Европе сейчас концентрирует внимание зрителя на национальном кино с одной стороны, а с другой – на широко распространенных американских фильмах. Национальным дистрибьюторам очень сложно на высоком уровне «продавить» и продать свой фильм. Даже если это фильм Звягинцева, одного из ведущих режиссеров современной мировой киноиндустрии. К сожалению, это очень тяжелый момент, потому что не хватает не столько даже денег, сколько физического места в сетке показов.
Беседу вела Вита Рамм
Источник: СК-Новости
Комментируйте новости Молодежного центра Союза кинематографистов в социальных сетях Facebook, ВКонтакте, Instagram и Telegram!
