Интервью с исполнительным продюсером проекта «Про людей и про войну» Анной Чижовой
Веб-сериал «Про людей и про войну» – это цикл короткометражных новелл от Петербургской киностудии Artel Film Production, посвященный памяти Великой Отечественной войны. Каждый эпизод можно по праву считать полноценным фильмом: для съемок была задействована военная техника, подобраны костюмы и локации, собраны реальные истории участников тех трагических событий. Проект существует всего один год, но за это время он победил на множестве фестивалей и завоевал любовь зрителей.
Редакция MovieStart поговорила с исполнительным продюсером веб-сериала Анной Чижовой о сложностях работы с исторической реконструкцией, о будущем проекта и о том, почему тема Великой Отечественной войны остается такой актуальной.
«Про людей и про войну» – веб-сериал, который рассказывает о войне глазами молодых ребят. Где вы находили истории для сюжетов новелл?
Когда еще только формировалась концепция проекта, для семи фильмов первого сезона мы искали истории сами в открытых источниках. Осенью 2020 года мы запустили канал, и сразу объявили сбор историй для продолжения от наших зрителей. О близких, прошедших войну. Надо сказать, что письма начали приходить уже на следующий день. Второй сезон как раз построен на зрительских историях.
Вы изначально планировали проект исключительно для YouTube или рассматривали и другие варианты?
Мы хотели создать, прежде всего, цикл качественных короткометражных новелл. Сделать из них альманах в будущем, по модели «Баллад Бастера Скраггса» братьев Коэн. Но одним из наших обязательств было размещение фильмов в интернете. Мы выбрали YouTube – общедоступную и популярную платформу.
Какие цели вы преследовали при создании такого проекта?
Прозвучит банально, но мы искренне хотели снять несколько хороших короткометражных фильмов. Не пошлых, без «мы из будущего/прошлого/настоящего», без высокопарных лозунгов в диалогах, которые давно вызывают только раздражение. Мы скрупулезно готовили сценарии первого сезона, крутили их, проводили исследования предпочтений молодежи, понимали, как сложно в них попасть с военной тематикой. Хотели снять максимально разножанровые истории, в центре которых – молодые люди, простые ребята на войне. Зритель встретил нас очень тепло. Это серьезно повысило планку второго сезона, сценарии которого мы писали еще дольше. Мы увеличили хронометраж фильмов, сложность и качество кинопроизводства. Кстати да, мы сразу для себя решили, что снимать будем именно кино со всеми нюансами – не ролики, не видео, а короткометражное кино: большой командой, с профессиональной техникой, серьезным постпродакшном, авторским оригинальным саунд-дизайном.
Если говорить о социальных фундаментальных целях, то они прозрачны – трагические страницы нашей истории не должны быть забыты или размазаны в лавине сиюминутного контента. Есть темы, которые составляют базис все-таки нашего общества, и тема Великой Отечественной войны одна из них. Тем более сейчас, когда многие мировые источники пытаются пересмотреть итоги Второй мировой войны. Самой положительной оценки заслуживает Институт развития интернета, который поддерживает такие проекты.
Как вам кажется, почему тема войны до сих пор не исчерпала себя? Об этом уже снято миллион фильмов, написано множество сценариев, но все еще появляются новые проекты, такие, как ваш. И на удивление они пользуются большой популярностью среди аудитории.
Тема Великой Отечественной войны не исчерпает себя еще долго или вовсе никогда. Она внутри каждого дома, каждой семьи. Остается все меньше тех, кто был свидетелем страшных событий, но мы, потомки, знаем истории своих дедушек и бабушек. И эта тема уже давно в области подсознательного культурного кода. Это не только парад на 9 мая или чтение Дневника Тани Савичевой в актовых залах школ в январе. Это духовное тяжелое наследие, переворот хода мировой истории и миллионов судеб. Другой вопрос – что именно сейчас снимают и делают. Смотрите, каждый год к 9 мая наш шоу-бизнес выпускает клипы, перепевая военные песни и надевая форму, что вызывает бурю негативных эмоций и хейта в интернете. Либо выходит военный «фильм-событие» в кинотеатрах с идеально продуманными маркетинговыми инструментами, но без классного сценария или с серьезными художественными промахами. Поэтому за последнее время нет проекта, который действительно поразил общественность в положительном смысле. Зато появились блогеры, которые делают себе популярность на критике таких проектов, это своего рода тоже тенденция.
Среди историков существует дискуссия: каким образом нужно рассказывать о травматических событиях? Сейчас многие склоняются к тому, что воспоминания отдельно взятых людей или, например, дневники – это лучшие источники для рефлексии прошлого. Таким образом человек больше проникается событиями, чувствует эмоциональную связь. В «Про людей и про войну» вы выбрали именно такой подход, это был осознанный шаг? В чем, на ваш взгляд, преимущество такого подхода?
В реализме. Есть всем известные герои войны, фамилиями которых названы улицы во многих городах, им воздвигнуты памятники, по мотивам их подвигов сняты фильмы. А есть еще миллионы неизвестных героев, истории которых «домашние» – их знают только дети и внуки. Но от их поступков исход исторических событий зависел не меньше, чем от более известных. И мы берем именно таких героев и их частные, негромкие истории, практически, как вы говорите, дневники. Так гораздо легче увидеть самого себя, ведь в честь нас не названы улицы, не воздвигнуты памятники, гораздо проще сравнить героев наших короткометражек с собой и задуматься: «А как бы я поступил, смог бы я также, какой выбор бы сделал?»
Хотели бы вы, чтобы ваши новеллы показывали в образовательных целях, например, в школах, или все-таки они не предназначены для этого?
Мы не ставили перед собой узко образовательные цели. Это была бы, все-таки, иная подача – больше документалистики, повествования о конкретных событиях, их географии, причинах и следствиях. Кстати, в комментариях и в почте нам часто пишут, что фильмы надо показывать в школах. Возможно, в рамках школьных мероприятий к памятным военным датам некоторые новеллы действительно можно показать, запрещенки там никакой нет. Они помогут школьникам испытать правильные эмоции. Но если бы нам сказали, что вот надо снимать фильм для показа в школе или вузе, то подход бы к нему был все-таки индивидуальный.
«Про людей и про войну» основан на реальных событиях. Однако при просмотре иногда складывается впечатление, что часть эпизодов больше похожа на притчу или легенду. Скажите, насколько часто вам приходилось прибегать к художественному вымыслу?
Если бы мы просто экранизировали какое-то конкретное реальное событие, это был бы документальный фильм, историческая реконструкция. Без художественных приемов не обойтись. От каждого описанного в письме зрителя случая до киносценария – целый путь. Реальные события нужно упаковать в кинематографичную форму по всем законам драматургии. Кому-то кажется: «Ну а что там, взяли письмо/рассказ, камеру, пару актеров и пошли снимать», но это большое заблуждение. Сценарий короткого фильма минут на 9 может рождаться месяцами. Раскрою секрет, сценарная группа у нас – 6-7 человек, и иногда мы можем сидеть неделю в настоящей сюжетной засаде, когда сразу все не могут найти развязку или вход, или поворотное событие. Да еще так, чтобы это уложилось именно в короткометражку, и все было понятно зрителю.
Проиллюстрирую на примере нашего фильма «Все возвращается»: cразу несколько зрителей прислали нам ссылку на одноименный рассказ. Мы нашли его автора, он живет в Канаде, зовут Лев Кирищян, подружились с ним, узнали о потомках описанных героев и стали готовить сценарий. И тут столкнулись с тем, что литературный рассказ – это одно, а киносценарий – это совсем другое. По некоторым текстам события не воспроизведешь, это будет несмотрибельно, и так с каждым новым случаем.
Сотрудничали ли вы с историческими консультантами?
Снимать историческое кино без консультантов было бы опрометчиво, конечно, мы их привлекали. Тем более для публикации фильмов в YouTube, где все ляпы и неточности тут же будут подмечены в комментариях. Наиболее продуктивно привлекать не знатоков истории, а конкретных функциональных специалистов, например, художника по костюму, который специализируется на эпохе, форме, деталях. Само собой, художник-постановщик, реквизит. Есть немало военно-исторических клубов, с которыми мы работаем и в России, и в Белоруссии. Но, повторюсь, что публикация фильма в интернете – это двойная ответственность, некоторые смотрят фильм вообще только ради того, чтобы найти ляп и уличить создателей. Поэтому мы проверяем детали тщательно, и наш продюсер Дмитрий Пасичнюк имеет большой опыт в съемках фильмов военной тематики и обладает глубокими знаниями темы.
Мы даже перезаливали на YouTube фильм «Любушка», потому что допустили там ошибку, потеряли, правда, миллион просмотров, но переозвучили и пересняли кадры, чтобы ошибки не было. Ведь мы работаем в рамках такой исторической темы, где ошибаться недопустимо. Или, например, финальный фильм второго сезона, снятый на подводной лодке «Воздух», там была у нас была группа консультантов. Мы на этой лодке буквально прожили неделю перед съемками вместе с консультантами и актерами, чтобы отработать там все детали. Каждая произнесенная команда, движение, жест, обращение с приборами – это, как говорится, целая наука. Есть фильм, который пока не вошел в съемочный период, вот там консультанты привлечены даже из других городов, надеемся, вы его увидите следующей весной.
Скажите, пожалуйста, сложно ли было воссоздавать историческую реконструкцию того времени? Например, работать с танками или одевать и следить за массовкой?
Не представляете как. Даже когда ты снимаешь, казалось бы, историю в поле (речь идет о новелле «ЯМА»), то везде по фонам есть нюансы – современные столбы, туристы катаются на квадроциклах, бегают собаки, торчат крыши домов, сто раз на дню меняется погода. Потом идет серьезный постпродакшн и это затирается. Военная техника, ее водители, их координация для кадра – это вообще отдельная история. Скоординировать, чтобы в одном кадре появилась и военная колонна, и пролетающий над ней самолет – это квест. В нашем фильме «Летчик», например, в первых кадрах, на которые кто-то может даже не обратит внимания, летит самолет. Так вот он летал около полутора часов по этой траектории, пока не получилось то, что нужно. С земли мы держали с ним связь и яркий оранжевый стул как ориентир.
С реконструкторами работать тоже не просто, это не такие, знаете, бравые ребята, которые приезжают на съемочную площадку и воодушевленно маршируют. Танк – пожалуй, еще сложнее, чем самолет. Но об этом можно делать отдельный текст. Еще один непростой момент в подготовке любого военного фильма – поиск локаций с минимальным количеством элементов современности, поэтому этим летом мы снимали не только в родном Петербурге и области, но и в Белоруссии.
Уже прошло больше года с момента выхода веб-сериала, как вы оцениваете его успешность на данный момент?
Как это принято, есть качественные и количественные показатели. У нас около 19 млн просмотров на канале, 162 тысячи подписчиков на момент нашего разговора. Помню, как я консультировалась с девушками- маркетологами по прогнозу просмотров и подписчиков при запуске канала, и они меня уверяли: «Ну, с такой темой вам светит не больше 5 тысяч подписчиков», а через 7 месяцев мы уже получили серебряную кнопку YouTube за первую сотню. Это только на канале, плюс есть сообщество в VK, и многочисленные репосты, даже в тик-токе. А качественные показатели – это 97% реакция лайк. И огромное количество добрых комментариев и рекомендаций канала.
Но кроме качественно-количественных результатов, наверное, можно еще сказать о самом важном – самоудовлетворении. Так вот тут сложнее. У нас есть четыре очень сильные истории, но их мы пока так и не сняли по разным погодно-ресурсным обстоятельствам. Думаю, что после выхода этих фильмов придет то самое чувство удовлетворения. А так, мы группа творческих самокритиков.
Как на сериал повлияли его победы на фестивалях? Стало ли это еще одним толчком к съемкам продолжения сериала?
Мы получили в этом году уже несколько наград. «Про людей и про войну» признан лучшим веб-сериалом на аргентинском фестивале BUEIFF Series, у нас гран-при фестиваля «Перерыв на кино», победили в международном фестивале военного кино им. Ю.Н. Озерова, в фестивалях «Влюбленные в искусство», «Кинолес», «Зиланд», стали финалистами «Премии в области веб-индустрии», «Героев нашего времени» и других. Толчок к продолжению сериала вижу скорее в другом – в запросе зрителя, нам почти каждый день пишут, чтобы скорее выкладывали новые серии. Тем более, повторюсь, есть несколько очень интересных историй, которые с высокой вероятностью получатся классными. Победа на фестивале — приятно, но это не самоцель.
Скажу отдельно про аргентинский фестиваль, самое приятное и важное здесь то, что сериал, который мы реализуем в рамках национального проекта «Культура», выходит за границы исключительно «национального контента» и находит отклик, интерес у зарубежных зрителей и коллег. Международная публика все чаще приходит на наш YouTube-канал и просит сделать англоязычную версию контента, а еще испанскую и китайскую.
Стоит ли ждать новый сезон? Расскажите, пожалуйста, о планах на будущее.
Третий сезон у нас в разработке. Его реализация зависит не только от нас, но и, конечно, от тех, кто нас поддержит. У нас готовы некоторые сценарии, по трем фильмам готовы художественные концепции. С производственной точки зрения мы, в целом, готовы стартовать. Для одной из историй, правда, нам нужен крепкий лед Ладожского озера. Мы очень хотим разнообразить контент зимними сюжетами. В третьем сезоне мы решили поднять себе планку в сложности художественных решений, каскадерских трюков, будет на другом качественном уровне саунд-дизайн, и графика. Еще нам надо усилиться в продвижении и привести на канал еще больше аудитории. И конечно, сделать иностранные версии канала ( и не субтитры, а версии). Вот такие планы.
Говорят, что новое поколение предпочитает короткие форматы. Как вам кажется, аудитория «Про людей и про войну» состоит исключительно из молодых ребят или все-таки есть зрители старшего поколения?
Здесь интуитивно отвечать не приходится, есть четкая статистика в кабинете канала. Возраст нашего зрителя в основном 20-40 лет, он мужского пола, а любимый день просмотра – воскресный. Огромное количество просмотров на канал приходит из Whatsapp и Telegram, это говорит о том, что ссылка вовсю летает по мессенджерам, люди делятся. Вот это, пожалуй, для меня достижение более весомое, чем фестивали.
Достаточно большой процент аудитории в возрасте 40-65 лет. Это здорово, потому что это поколение родителей и бабушек-дедушек, которые показывают фильмы детям, внукам. Они пишут нам в комментариях, что смотрят с ними вместе и поясняют смыслы, детали, события. А молодежь нарезала на куски нашего «Циркача» и «Повара» и распространила в тик-токе и инстаграме. Могу сказать, что на канале уже сформировано свое комьюнити из лояльных зрителей. Нам надо их не потерять, не разочаровать, а только радовать.
В комментариях к сериалу ваш проект часто противопоставляют крупным отечественным фильмам о войне. «Про людей и про войну» воспринимается как более искренний, правдивый проект. Как вам кажется, почему?
На мой взгляд, противопоставление немного странное. Мы создаем кино в разных весовых категориях, с разными бюджетами, командами, ресурсами. И точно не соревнуемся с тяжеловесами. Правдивость, искренность получается, наверное, потому что это вообще основные критерии нашей работы, начиная с создания сценария. Кстати, сравнивают еще и с Голливудом, тоже в нашу пользу, но мы, слава богу, к себе относимся объективно и знаем, к чему стремиться.
