Михаил Щедринский: Док нужно снимать как художественный фильм и наоборот

В российский прокат 9 марта вышел документальный фильм «Роман Костомаров. Рожденный дважды». Это картина о знаменитом фигуристе, олимпийском чемпионе, перенесшем тяжелую болезнь, и о его возвращении к полноценной жизни при поддержке родных и близких и помощи врачей. За прокат фильма отвечает российский дистрибьютор «НМГ Кинопрокат», который входит в холдинг «Национальная Медиа Группа». Одноименный сериал, снятый при поддержке АНО «Институт развития интернета», зрители могут посмотреть в онлайн-кинотеатре Wink. Комментарий Романа Костомарова об участии в проекте – по ссылке.

Режиссер фильма Михаил Щедринский рассказал редакции MovieStart о том, как создавался сценарий, как родился центральный образ фильма – образ тореадора – и чем этот проект важен лично для него. Кроме того, он дал советы начинающим документалистам. Интервью подготовлено в рамках спецпроекта «Русский док: история и современность», реализуемого при поддержке АНО «Институт развития интернета».

– Михаил, Вы и раньше снимали документальные фильмы спортивной тематики. Были среди них и фильмы биографические. Чем фильм «Роман Костомаров. Рожденный дважды» отличается от предыдущих? Какое место он занимает в Вашей творческой биографии?

– Иногда бывает, тебя приглашают в какой-то проект, и ты понимаешь, что он станет очень важным в твоей жизни. Когда мне предложили работать над этим фильмом, друзья спрашивали: «Зачем ты согласился?» Ведь сроки были определены очень короткие. Но я ни разу не пожалел о том, что взялся за этот проект, потому что рассматриваю его как возможность, которую дала мне судьба. И я ей очень благодарен.

Я считаю, это удача и для Романа тоже, потому что, как сказала его жена Оксана Домнина, участие в проекте дало ему возможность в какой-то мере обрести себя. Со стороны этого не увидишь, но если находишься с Романом очень долго, то замечаешь, что за этой бодростью духа, за этой иронией, юмором стоят очень тяжёлые раздумья. Стоит огромное переживание нашего героя и его близких, – не скажу, что мы пытались «втащить» его в кадр, но нам кажется, что оно там присутствует. Мы старались, чтобы это осталось в фильме.

– Вы сразу согласились взяться за проект?

– Согласился сразу. Кроме документальных фильмов я ранее снимал игровые сериалы, писал сценарии к игровым сериалам и фильмам. В случае с художественными картинами вы придумываете героя, который живет у вас в голове, и он действует. Часто берете какие-то случаи из жизни, но когда всё это доходит до продюсера или редактора, они говорят: «Это какое-то совпадение, этого не может быть, зритель во все это не поверит». А в документальном кино происходят вещи, которые и нарочно не придумаешь, и ничего не возразить.

– Вы ранее были знакомы с Романом Костомаровым лично?

– Я немного знал Романа. Мы катались на лыжах вместе. И я боялся представить, как я буду с ним общаться сейчас, после того, что он пережил. Но уже через несколько минут общения я забыл о том, что с ним произошло. Это был все тот же Роман – компанейский, открытый и веселый.

– Был ли подготовительный период, когда Вы просто общались с Романом без камеры перед непосредственно съемками?

– Нет, не было. Роман ранее уже снимался в художественных фильмах, таких как «Лед», поэтому он, да и все остальные, очень органично влились в проект: и Оксана, и мама, и дети, и брат. Роман и Оксана – публичные люди, они до этого очень много стояли перед камерами, перед микрофонами. Ну и потом, на мой взгляд, танцы на льду – самый артистичный вид фигурного катания. То, что они делают на льду, – это настоящая актерская работа.

О маме Романа – Валентине Николаевне – вообще можно снимать отдельное кино. Она была поваром у первых лиц государства, у Виктора Черномырдина, может рассказать много интересных историй. Брат Денис много времени провел с Романом в больнице. Он поддерживал его вместе с Оксаной.

Дочь Настя, несмотря на свой юный возраст, не по годам умна и философски настроена. Может быть, во многом ситуация, которая произошла с ее отцом, сделала ее взрослее.

– Расскажите о команде, которая работала с Вами над фильмом.

– У продюсера Максима Алланазарова – большая роль. Он все это инициировал. Пригласил меня. Согласился, чтобы я пригласил своих людей, с которыми работал раньше. Так в проекте появился Александр Дозорец. Мы с ним вместе раньше сделали ряд документальных фильмов. Операторов было несколько: начинали снимать с Артемом Якуниным, продолжили с Сергеем Шульцом. У каждого из них была еще своя команда операторов.  

С Александром Дозорцом мы вместе писали сценарий и монтировали фильм. Сценарий документального кино – очень сложная вещь. То, что нам было предложено вначале, – склеить интервью и чем-то перекрыться – нам не подходило. В этом не было нужной нам художественности, изюминки какой-то. Не было кино как такового. Пришлось срочно что-то придумать, чтобы зритель на экране посмотрел весь фильм, не отрываясь. Ведь можно еще как-то в интернете посмотреть 20-минутную серию, но если речь идёт о полном метре в кинотеатре – то фильм должен быть документально-художественный. И это не сделаешь никакими реконструкциями или графикой. В основе должна быть мысль, идея.

– Вы проводите параллель между Романом Костомаровым и тореадором. Это сравнение проходит красной нитью через весь фильм. Как родился этот образ?

– Мы даже одноименному сериалу дали подзаголовок «Путь тореадора». Моя жена Ирина Томская, тоже драматург, подсказала взять за основу музыку «Кармен-сюиты» – танцевального номера, который привел Романа и Татьяну Навку к олимпийскому золоту в Турине. Нам сначала показалось это невозможным: зритель будет сидеть и час слушать «Кармен-сюиту»? Но когда мы начали монтировать, то убедились, что в этом случае музыка может не просто работать, но и стать героем фильма. Александр нашел разные моменты в сюите с разным настроением, подложил их под фрагменты фильма – и всё прямо ожило. Тогда уже мне пришла мысль, что судьба Романа похожа на судьбу тореадора, и тут же вспомнился Большой театр, где поет мой старый друг Эльчин Азизов. Он исполняет в опере «Кармен» куплеты Эскамильо: «Тореадор, смелее в бой…» Как раз в дни работы над фильмом в Большом театре шла опера «Кармен», и мы сняли действие на сцене. Благодаря пресс-службе Большого (спасибо им за это огромное!) нам удалось зайти в пустой зал театра и поснимать там Романа и Оксану, и все это сложилось в художественный, кинематографический образ, которого так не хватало нашему фильму. 

– Как долго длились съемки?

– Пара смен прошли без меня. Я подключился к процессу чуть позже – в середине ноября, и закончили мы съёмки 9 февраля. То есть около трёх месяцев съёмок, и параллельно мы уже монтировали. В середине февраля мы должны были свою работу сдать, дальше уже шёл постпродакшен. Но задача стояла очень сложная – уложиться в сжатые сроки. Планировалось, чтобы фильм вышел в прокат к празднику 8 марта.

– Почему была важна эта дата?

– Одна из медсестёр, которая помогала Роману в больнице и наблюдала, как Оксана за ним ухаживала, сказала потом: «Теперь я знаю точно, что любовь есть». Все герои, которые окружают Романа в этом фильме, – это в большинстве своем женщины, которые помогли ему встать на ноги. Это Оксана, мама, дочь, медсестры, его партнерша Татьяна Навка. Участие женщин в этой истории сподвигло нас на то, чтобы сдать фильм к 8 марта.

Конечно, и брат, и Илья Авербух, и Максим Ставиский, с которым Роман с 9 лет дружит, помогали ему, но участие женщин особенно ощутимо и важно.

– Сколько часов интервью было отснято?

– Около 30 часов интервью – примерно 20 терабайт. Минимальная часть вошла в фильм – лишь несколько процентов от отснятого материала.

– Чем Вы руководствовались, принимая решение, что именно останется в фильме?

– Мне было очень тяжело. Я сначала все, что мог, вырезал, смонтировал – получилось три часа. Слишком много. Потом попросил Александра сократить еще, так как мне было жалко материал. Он отталкивался в первую очередь от идеи, которая изначально была заложена в фильм, – идеи о силе любви. Весь фильм должен был работать на эту идею.

Максимально активно мы избавлялись от рассказа о болезни. Мы думали, что оставить в фильме: больше болезни, страдания – или преодоления, победы над собой, любви, которая окружала Романа. Выбрали второе. Потому что, во-первых, о самой болезни уже на тот момент много говорили. Во-вторых, страшные вещи всегда привлекают людей, но в этом фильме самое главное – как человек мог с этим совладать. Мы постарались передать в картине, что все, что Роман делает, дается ему совсем не просто. Мы хотели показать, как человек с этим живет каждую минуту, каждую секунду и как он старается, чтобы его положение не воспринималось как трагедия.

– Какой материал, не попавший в фильм, вошел в сериал?

– Вошел кусок про детство Романа. Большие фрагменты про маму, про Оксану. Мы использовали архивные хроники. Например, Роман с Максимом Стависким начинали свою карьеру в театре на льду «Алеко» при катке АЗЛК (ныне – «Москвич»). И нам удалось найти видео выступлений театра тех лет. Использовали фотографии. Нам ребята из IT-компании Kime Production помогли. Они сделали параллакс-эффект, и наши фотографии заработали, как кинематографические кадры.

Возможно, будем делать международные версии фильма. И зарубежные партнеры как раз просили побольше рассказать о детстве Романа, о его спортивных успехах, об Олимпиаде. Что касается Олимпиады, то нам пришлось просто вырезать целый кусок. Там очень интересно рассказывают о подготовке к Олимпиаде в Турине Роман, его партнёрша Татьяна Навка и их тренер – тоже бывший фигурист, призер Олимпийских игр Александр Жулин. Нашли хроники предолимпийского периода и самой Олимпиады 2006 года, которые мало кто видел.

– Вы прошли с Романом это долгий путь в несколько месяцев, став свидетелем его восстановления и выхода на лед. Чему Вас научил Ваш герой?

– Научил тому, что надо меньше жаловаться на жизнь и больше делать, стараться преодолевать трудности. Иногда начинаешь думать о своих проблемах, а потом вспоминаешь Романа и понимаешь, что все преодолимо. Человек живет и радуется жизни, несмотря на все, через что ему пришлось пройти.

– Как Вам кажется, повлияло ли участие в съемках фильма на самого Романа?

– Благодаря съемкам Роману было чем заняться, было о чем подумать. Была причина не жалеть себя, а просто работать.

– Возможно, присутствие Вас и камеры в его жизни на протяжении нескольких месяцев послужило дополнительным стимулом для Романа, чтобы ставить более амбициозные цели, например, выйти на лед в юбилейном шоу Ильи Авербуха «Вместе и навсегда»?

– Выход Романа на лед состоялся бы в любом случае, он очень самодостаточный человек. Мы просто фиксировали, что происходило. Да и Оксана не дала бы ему отступить. Она его, можно сказать, взяла «на слабо». Если Роману сказать, что у него что-то не получится, то он вопреки всему это сделает. Например, – это в фильм не вошло, но вошло в сериал – когда Роману первый раз принесли протезы, то сказали: «Попробуй на них встать сначала, идти-то ты все равно сразу не сможешь». А он пошел. Прошел весь коридор, тогда врачи сказали, что следующий этап – пойти боком. И он тут же пошел боком. То, что другие люди делали с нескольких попыток, он сделал с первого раза. Он даже сел за руль. А на днях Роман на сноуборд встал!

– По вашему мнению, какой посыл заложен в этом фильме для зрителя?

– Одна вера, одно огромное желание спасти могут помочь человеку. Мы для себя поставили рабочий логлайн к фильму: «Сильная любовь сильных людей».

Нам бы хотелось, чтобы этот фильм посмотрели молодые, так как понимание любви с появлением гаджетов размылось. Мы, наше поколение, свое понимание любви черпали из книг, из фильмов. Сейчас книги читают меньше. Соцсети для молодежи заменяют книги, а там совсем другое отношение к чувствам. А жизнь осталась та же, люди и чувства остались те же. Мне бы хотелось, чтобы этим фильмом мы затронули и молодые сердца.

А вообще, Василий Купрейчик, заместитель Дениса Проценко, главврача больницы в Коммунарке, сказал: «Когда человек находится в бессознательном состоянии, он даже тогда будет бороться. Чем сильнее характер, тем сильнее он будет бороться». И Роман выжил, потому что у него такой сильный характер и потому что его поддерживали его родные: Оксана, мама, брат, дети. Они передавали его любимые мелодии, записывали трогательные сообщения, и медсестры проигрывали их Роману. И это все его спасло. Как сказали врачи, один из ста выживает в такой ситуации. Мы рады, что этим одним оказался Роман.

– Какова дальнейшая судьба фильма и сериала? Планируете ли Вы показывать фильм на фестивалях?

– Сериал идет на платформе Wink. Фильм вышел в прокат в более чем 300 кинотеатрах страны. На мой взгляд, фильм и сериал – это разные произведения, потому что когда смотришь картину на большом экране, то и ощущения от просмотра другие.

Если у фильма будут положительные отзывы, я надеюсь, что его будут показывать и на фестивалях. Уже заинтересовались прокатчики из-за рубежа. В фильме есть сильный момент, когда Роман, рассказывая о победе на Олимпиаде в Турине, говорит, что мы всегда сражались за флаг и за гимн. Сейчас это как никогда актуально.

– Расскажите, что, на Ваш взгляд, важно учитывать при съемках байопика начинающим документалистам?

– Когда снимаешь художественный фильм, тебе нужно стремиться к тому, чтобы он был близок к документальному, в первую очередь, в части отношений между людьми. А когда снимаешь документальное кино, нужно стремиться к тому, чтобы оно было максимально художественным, со своей драматургией. Хотя, конечно, невозможно написать сценарий документального фильма и потом все четко по нему снять, потому что в процессе съемок многое придется переписывать, поэтому надо всегда в голове держать историю, которую ты хочешь рассказать.

И надо любить своего героя, ведь твое отношение, безусловно, выплеснется в фильме. А если тебе безразличен тот человек, о котором ты снимаешь, то, наверное, лучше и не браться за проект вообще.

 

Беседовала Анастасия Сотникова