Интервью с создателями фильма «Мой брат – супергерой», обладателями награды молодежного жюри Европейской киноакадемии

Редакция нашего портала решила взять интервью у писателя Джакомо Маццариол и режиссера Стефано Чипани, молодых создателей итальянского фильма «Мой брат — супергерой» (2019), получившего награду от молодежного жюри Европейской киноакадемии и премию Sorriso Diverso на Биеннале в Венеции. Прежде чем расспросить о подробностях создания картины, удалось выяснить, что, например, Джакомо с удовольствием изучает вольтеровского Кандида, а Стефано уже по второму кругу перечитал свою персональную библиотеку. Оторвавшись от своих карантинных дел и обязанностей, они рассказали много занимательного и полезного не только для зрителей, но и для молодых кинематографистов.

Джакомо, я хочу спросить тебя о твоей книге, как ты начал ее писать?

Джакомо: Мне очень повезло, если удача вообще существует. Стефано Чипани говорит, что удача улыбается тем, кто в нее верит, а я не из их числа. Я сам не ожидал, что книга будет переведена на многие языки, включая на русский. Это заставляет меня чувствовать благодарность, а иногда и стыд. Временами я хотел бы поменять все, но все же есть герой, и это мой родной брат. Меня вдохновляют он и его взгляд на жизнь, который сильно отличается от нашего. Его стиль жизни, его мысли. Он — панк, поэтому он анахроничный герой.

А как другие людей относятся к нему?

Джакомо: Когда мы гуляем с ним по улицам, люди вокруг оборачиваются, как будто он клоун или звезда. Я не знаю, чем он их провоцирует: возможно, он довольно эксцентричен, и это заставляет меня многое переосмыслить. Так, я обнаружил, что был первым, кто страдал от предубеждений. Мне не нужно было указывать пальцем на других людей, поскольку я ничем от них не отличался. Таким образом, эта книга про людей, в том числе и потому, что она написана сердцем о хорошем, о радости и чудесах, а также и о том плохом, что я испытал, словом, все как есть.

Что принесла тебе книга как для писателя и как ее персонажа?

Джакомо: Смотри, мое прошлое приобрело форму. У меня были враги, а врагами были те люди, которые обычно смотрят на брата с пренебрежением, например, спрашивают, как его зовут. Хотя ему уже 18 лет, они спрашивают так, как будто он — собака, а не человек. Так что я хотел немного посмеяться над ними, потому я и рассказываю свои истории, и я близок к тому, чтобы начать иронизировать, чтобы защитить право моего брата быть собой. В нашем фильме много шуток и смеха, он полон моей любви к брату и его приятию. Я по натуре ироничен и стараюсь подшучивать над всем, как Кандид в книге Вольтера «Кандид, или Оптимизм».

А какие у тебя планы на будущее в литературе или кино?

Джакомо: В данный момент просто много читаю. Также я работаю с коллективом, который создал сериал «Baby», над другим проектом. Я хотел бы написать совместную работу для второго фильма Чипани, это было бы здорово и удивительно, надеюсь, и до России доберемся.

Стефано, что ты думаешь о книге, какое было твое первое впечатление и почему ты выбрал ее для экранизации?

Стефано: Первое впечатление о книге — это правда жизни, эмоции, ирония и простота, легкость и большой потенциал для реализации на экране. Когда я читал книгу, я был впечатлен этим парнем, как трогательно и очень реалистично обсуждается такая тема. Я видел много разных подростков и мне было приятно поработать с этим материалом.

Как началась ваша совместная работа над фильмом с Джакомо?

Стефано: После встречи с Джакомо, мы договорились о сотрудничестве со сценаристом Фабио Бонифаччи. Мы выбрали его, потому что он смог бы передать иронию, характерную для истории, и создать крепкую фабулу. Для книги характерна эмоциональность, поэтому чтобы сделать фильм, который вам нужен, нужна прочная структура, чтобы выдвинуть на первый план некоторые моменты, ведь роман обладает другими достоинствами и стилем. Так что этот парень-сценарист и Джакомо нашли другой способ, как решить этот сюжет. В нашем фильме есть дети и подростки разных возрастов, поэтому я думаю, что получилась отличная история.

Как проходил процесс съемок?

Стефано: Этот вопрос лучше задать Джакомо, потому что он был впервые на площадке. Для него это был удивительный опыт: увидеть все аспекты производства. У нас каждый день были проблемы, которые нужно было постоянно решать. Иногда это было очень напряженно, очень экстремально, и у нас возникало много препятствий, ведь в фильме были задействованы актеры с особенностями развития. Это не просто ребенок, а человек с другим восприятием мира, и вы не всегда понимаете, какие эмоции испытывают ваши актеры. Они молоды, временами настырны, но вы не всегда понимаете друг друга. Когда нам приходилось разрабатывать сценарий дома у Джакомо в своей же комнате, у нас не было достаточно средств для постройки декораций и оформления локации, поэтому мы были вынуждены многое одалживать. У нас не было достаточно времени для постановки, так что это был очень случайный, авантюрный и непредсказуемый творческий процесс, в котором Джакомо активно участвовал и подсказывал мне, что лучше изменить. За это я ему очень благодарен, ведь это была его история, его жизнь и месседж. Я думаю, мы действовали интуитивно, это было здорово и это был отличный опыт.
Джакомо: Мы сотрудничали, и он прекрасно понял идею моей книги. Можно было сделать по-разному, но я обнаружил, что Стефано хоть и немного старше, но все еще молод и может снять отличный фильм.

У вас не такая большая разницы в возрасте (прим.: Стефано – 30 лет, а Джакомо — 23).

Стефано: (смеется) Я на самом деле моложе, чем Джакомо.
Джакомо: (тоже смеется) Я переживаю кризис. Мои лучшие годы позади. Я уже был национальной суперзвездой в Италии, поэтому я уже всего достиг.
Стефано: Он звонит мне и говорит: «Стефано, ты знаешь, что сейчас придет новое поколение, которому мы уже заранее проиграли».
Джакомо: Я предчувствую, что именно молодое поколение станет теми великими, которые способны раздвинуть любые рамки и границы. Тот же Стефано — необычный человек, он сделает все, чтобы снять фильм. В нашей ленте есть не только энергия, но и чувства, остающиеся после просмотра. Многие молодые люди восприняли новый стиль, который близок мне самому. Для меня это лучший фильм, который можно было сделать по моей книге.

С какими препятствиями, на ваш взгляд, сталкиваются молодые кинематографисты?

Джакомо: Для меня это традиционный подход к съемкам. Я имею в виду, история — это история, сценарий — это сценарий. Возможно, следующий фильм Стефано будет создавать полностью самостоятельно, от начала и до конца, и это будет его собственный голос с первого до последнего кадра. Часто в Италии молодые кинематографисты сталкиваются с бюрократической системой, что порождает массу трудностей, особенно в начале.
Стефано: Что тут скажешь, лично я в течение последних десяти лет, лучших лет моей жизни провел много времени, мечтая о создании фильмов, о любви к этому процессу, о том, как стать режиссером. Но мечты мечтами, а работать приходится тяжело. Вы действительно готовы сделать отличный фильм, когда вам 23-24. Когда я собирался снимать впервые, я осознавал, что готов, но оглядываясь назад, я понимаю, что мог сделать это лучше, с меньшим количеством ошибок, но опыт есть опыт.

А как устроена киноиндустрия в Италии?

Стефано: Вы знаете, многих людей расстраивает, что их сразу не узнают, что, попав в индустрию, можно заблудиться. Как только вы попадаете внутрь системы в качестве ассистента режиссера или продюсера, вы можете узнать, как это работает.

Что посоветуешь?

Стефано: Ты можешь писать, ты можешь снимать, просто постоянно надо быть в процессе работы и не отвлекаться на сторонние вещи. Не заниматься параллельно телепроектами по принципу: «дай денег, чувак», и деньги должны быть средством, а не целью. Важно, чтобы повезло с первым сценарием, в моем случае это выигрышная, красивая история. А иногда все приходится начинать по новой. Но самое главное для кинематографиста – найти хорошего агента, человека, который в вас поверит, представит продюсеру, дав ему гарантии. Иначе, представьте, он бы получал сотни случайных сценариев каждый день. Так что агентства – это своеобразный фильтр.

По какой производственной системе в Италии сложно начать снимать фильм, если у тебя уже есть хороший сценарий?

Стефано: Джакомо, если у нас есть отличный сценарий, мы идем к лучшему продюсеру, и тогда они начинают искать деньги на фильм. 30% — вы получаете от государства заранее, за другой частью вы идете в банк, а затем звоните частным инвесторам. Итак, у нас есть производственная компания, она составляет бизнес-план и она начинает снимать. А затем, если мы захотим снимать в России, мы попросим российское правительство разрешить съемку, скажем, Кремля, говоря: «Россия прекрасна». Мы с Джакомо не знаем всех деталей работы этого механизма, но вам обязательно потребуется разрешение от государства.
Джакомо: Без этого снимать не получится. Вам также необходимо подтвердить кредитоспособность для агентства, чтобы они отправили вас к лучшему продюсеру после того, как вы достигнете нужного уровня и докажете, что вы достойны с ним сотрудничать. Когда я был молодым и только учился, я думал, что снимать фильмы — это как щелкнуть пальцами, но теперь я понимаю, что это действительно сложно.

Какой опыт вы приобрели во время съёмок вашего фильма?

Стефано: Думаю, мне следует больше слушать интуицию. Предчувствие, что что-нибудь пойдет не так, всегда сбывалось. Доверять стоит только себе и своим инстинктам. Это означает, что и ответственность за совершенные ошибки лежит на мне. Команда может ошибаться, но за последствия полностью отвечает режиссёр. Иногда, идя на компромисс, все только портишь. Следуйте своим внутренним ощущениям — это очень важно для всех.
Джакомо: Да, именно так я и думал о фильме и о нашем сотрудничестве. В этом есть рациональное зерно. Я – автор этой истории, ее персонажей и мира вокруг них. Возможно, иногда я был слишком придирчив. Я боюсь, что ты [Стефано] слишком ко мне прислушивался. Я надеюсь, что в следующем фильме этого не будет.
Стефано: У меня есть собственное мнение, и я не следовал каждому твоему совету. У нас не было времени на споры, вам нравится — все отлично, ошибки обсуждать некогда. В конечном итоге вы берете на себя ответственность за все действия команды. Они снимают фильм в течение одного или двух месяцев, а затем исчезают. Иногда они начинают спорить из-за мелочей, а режиссер переживает за весь процесс от начала до конца.

Что значат для вас полученные награды?

Джакомо: Приз от молодых зрителей особенно значим для нас, потому что это была первая полученная нами награда. Это признание реальных людей, и я не хочу сказать этим, что профессиональное жюри — это не настоящие люди, но я больше доверяю молодой аудитории, молодым зрителям. Это был выбор 2000 человек и это было здорово. Я не такой амбициозный, как Стефано.
Стефано: Что ты имеешь в виду?
Джакомо: Я не знаю, чем действительно отличаются призы от молодой и профессиональной аудиторий. Для меня мы просто победили, как будто выиграли чемпионат мира.
Стефано: Я просто знаю, что статуэтка (награда) такая же. Тот же размер, тот же вес, такая же красивая. Мы очень рады, может это и единственный приз, который мы там получили, но, вы знаете, это лучшее, что могло случится.

На что вы обращаете внимание в кино, как зритель?
Джакомо: На актеров.
Стефано: Актеры очень важны, они создают персонажей, которые оживают. Это делает фильмы не просто набором событий. Мы любим кино, поскольку оно сочетает в себе живопись, музыку, актерское мастерство, архитектуру. Я действительно люблю разные виды искусства, как они дополняют друг друга, создают вселенные. Когда я снимаю фильм – я создаю мир.
Джакомо: Стефано, я задам последний вопрос: что значит, как ты сказал, гармония может порождать хаос в искусстве?
Стефано: Я имею в виду, что вы можете сочинить чертову дэт-метал песню, а можете написать балладу в духе Джино Паоли (прим. итальянский бард), используя тот же инструмент. У некоторых людей «Лесси» вызывает большее беспокойство, чем «Паразиты».

Когда карантин закончится, что вы сделаете в первую очередь?

Джакомо: Наверное, пойду в парк, а может в музей. Я действительно скучаю по походам в музеи.
Стефано: Я бы хотел выйти на улицу и отправиться на пляж.

Подготовила Ирина Прозоровская