Жора Крыжовников: Эмоциями управлять нельзя!

С 15 по 20 апреля в Москве проводится 29-ый фестиваль студенческих и дебютных фильмов «Святая Анна». В рамках открытия мероприятия российский режиссер и сценарист Жора Крыжовников провел мастер-класс для начинающих кинематографистов. В начале своей карьеры автор фильмов «Горько», «Лёд 2» и «Звоните ДиКаприо!» и сам дважды становился лауреатом «Святой Анны» с короткометражными работами, одна из которых позднее легла в основу полнометражной картины «(НЕ)идеальный мужчина». На лекции Крыжовников рассказал об основных методах работы с актёрами, ценности системы Станиславского, а также назвал вопрос актёра, который свидетельствует о том, что он не сыграет.

О Станиславском в Голливуде

Константин Станиславский, главный реформатор русского театра, около 20 лет разрабатывал свою систему работы с актёром, но частью мировой культуры она стала благодаря знаменитым гастролям МХАТ в США. Когда театр приехал на гастроли в Нью-Йорк, спектакли прошли с аншлагом, и на протяжении двух сезонов труппа ежедневно собирала полные залы по всей Америке. Техника Станиславского, которая подарила актёрам новое существование на сцене, произвела такое сильное впечатление на американцев, что они стали открывать свои школы.

«И один из учеников Станиславского по имени Ричард Болеславский, остался в США и стал учителем Ли Страсберга, а Ли Страсберг был учителем Аль Пачино, Роберта Де Ниро, Дастина Хоффмана и многих-многих американских звезд. Таким образом часть системы Станиславского стала частью мировой актерской культуры. Есть видео, как в 70-х годах темнокожий артист со сцены Golden Globes благодарит Станиславского за его метод».

Об управлении эмоциями

Эмоциями управлять нельзя – вы должны это запомнить. Если режиссёр говорит: «Сделай повеселее, сделай погрустнее, ты тут расстраиваешься, ты здесь в исступлении», то это автоматически закрывает все подсознательные каналы человека, и происходит зажим. Актёр что-то демонстрирует, вместо того чтобы существовать и действовать. Мы рассказываем истории, стремимся эмоционально вовлечь человека, нам нужно, чтобы зритель волновался, плакал, смеялся. Для этого и мы должны быть эмоциональны, но как только мы как артисты обращаемся непосредственно к эмоции, она уходит, как песок просачивается сквозь пальцы.

Про аффективное воспоминание

Тогда Станиславский предположил, что помочь в этом может «аффективное воспоминание» – способность нашей памяти запоминать, а затем воспроизводить пережитые когда-то эмоции и чувства. И порой актёрам приходится заниматься психоанализом и работать со своим самым травмирующим и трудным опытом. Но несмотря на то что во многих школах студентов до сих пор учат этому методу, по мнению Крыжовникова, использовать его в работе постоянно невозможно.

«Проблема этого метода в том, что это тоже попытка управлять эмоциями, а эмоциями управлять нельзя. В процессе работы выяснилось, что воспоминания стираются, через какое-то время ты уже не так пугаешься, ты уже не так травмируешься от того, что когда-то доводило тебя до слёз. Всё равно это аффективное воспоминание имеет ограниченный ресурс. Оно может нам помочь, но использовать его в театральной работе постоянно невозможно, потому что на третий раз ты уже ничего не будешь чувствовать», – пояснил спикер.

О силе намерения

Наверное, поэтому Константин Станиславский со временем отказался от работы с аффективными воспоминаниями и пришёл к тому, что если нельзя управлять эмоциями, то можно управлять своей волей. Так появился второй этап системы, заключавшийся в постановке перед актёром творческой задачи, которую можно определить через глагол.

«Он предположил: хорошо, эмоциями я управлять не могу, но могу ли я поставить себе задачу чего-то захотеть? Ты должен найти глагол, и он поможет тебе сыграть. Ты должен сформулировать, что ты хочешь. Например, хочу признать, хочу остановить, причем этот глагол не может быть возвратным – хочу остановиться – нельзя его на себя направлять, надо направлять во вне», – рассказал Крыжовников.

Но и в этом подходе режиссёр видит ряд недостатков. Спикер поделился, что очень часто актёры приходят на съёмочную площадку и просят его поставить задачу. Любая задача отвечает на вопрос «что?» (Что хочу? Что собираюсь сделать? Чего хочу добиться?), а в искусстве главный вопрос должен быть «как?». И хотя такая «глагольная задача» может помочь актёру понять предлагаемые обстоятельства, она не поможет ему сыграть.

«Если честно, когда ко мне приходит артист и просит поставить ему задачу, я знаю, что он не сыграет, потому что он задает неправильный вопрос. Конечно, мы с ним можем обсудить предлагаемые обстоятельства, чего хочет герой, и это поможет нам сориентироваться», – рассказал Жора Крыжовников.

О методе физических действий

Крыжовников уверен, что так же, как человек не может управлять своими эмоциями, он не может управлять и своей волей. Поэтому режиссёр посоветовал начинающим кинематографистам обратить внимание на третий этап поисков Станиславского – метод физических действий. Он заключается в том, что артисту нужно задать себе вопрос: что я здесь делаю?

«Ни что я думаю, ни о чём мечтаю, а что я здесь делаю. Партитура разбивается на мельчайшие действенные акты. Как ни странно, тон голоса, темп речи, стоит человек или сидит, смотрит на своего партнёра или смотрит в пол – это и есть ноты актёрской игры. И искать надо то, грубо говоря, как человек находится в пространстве, что он делает и как. Это простейшее физическое действие – ключ ко всему», – пояснил режиссёр.

Также Крыжовников подчеркнул, что если режиссер сможет найти для актера точное расположение на сцене и правдоподобные физические действия, то зритель считает эту информацию на подсознательном уровне. К примеру, в кадре или на сцене мы видим двух героев, один из которых просит другого дать денег в долг. И в зависимости от их расположения относительно друг друга, от того, куда направлены их взгляды, зритель может многое понять об этих персонажах, их отношениях и чувствах.  

Рассуждая о преимуществах этого метода, Жора Крыжовников вспомнил слова режиссёра Георгия Товстоногова: «Умение решать сложнейшее через простое, переводить философское, психологическое начало в точное физическое действие и есть режиссёрский дар». При этом, по мнению кинематографиста, реплики героев вторичны, всего лишь «пена для соблюдения реальности».

Кинематографист посоветовал начинающим режиссёрам сначала подумать о том, как их персонажи будут взаимодействовать в пространстве, а только потом – как это можно снять, а не наоборот. Актёрам же он порекомендовал наблюдать за разными людьми, пытаться запоминать их парадоксальное поведение и фиксировать его в мельчайших деталях.

О таланте артиста

В завершении мастер-класса Жора Крыжовников отметил, что система Станиславского – всего лишь инструмент, который может вам помочь, но никогда не заменит ваш талант или существующую реальность.

«Надо понимать, что система Станиславского – это инструмент, который помогает мне в отсутствии вдохновения разложить свою партитуру, создать действие. Но она не заменяет талант, а талант артиста – это вера в предлагаемые обстоятельства. Один человек может поверить, что он находится на тонущем корабле, который ударился об айсберг, а другой, сколько ты с ним ни разговаривай, сколько физических действий ему ни придумывай, поверить в это не сможет. <…> Потому что никакая схема, никакой макет не заменит реальности, которая перед твоими глазами. И быть к ней открытым и готовым – это и есть главная задача», – подытожил режиссёр.

Напомним, что закрытие 29-го фестиваля студенческих и дебютных фильмов «Святая Анна» состоится 20 апреля в столичном кинотеатре «Иллюзион».

Текст – Елизавета Хисамиева